Думаешь, психические расстройства – это болезни? Или
вообще, что-то совершенно дикое и непонятное, чего надо бояться больше, чем
огня?
Допустим, это болезни. Значит, есть органы, которые при этом
повреждаются. Какие тут могут быть сомнения, конечно же это головной
мозг. Именно так и начали считать с середины 19 века. А если психические
нарушения относятся к болезням, то и заниматься ими должны врачи, применяя
свои медицинские методы. Простая логика. Но логика – это
просто последовательность умозаключений, к реальности они могут не иметь
никакого отношения. И тут возникает один вопрос.
Как быть с тем, что биологические изменения в головном мозге никак напрямую
не связаны с проявлениями психических расстройств?
Наверняка ты удивишься, но нередко наличие выраженных структурных
повреждений в мозге вообще не проявляет себя в жизни. Возможности
компенсации у головного мозга безграничны. Точнее, никто не может определенно
обозначить эти границы. И, наоборот, при тяжелых психических
расстройствах в мозге нередко ничего такого серьезного не обнаруживается.
Вот тут-то очевидная медицинская логика и начинает буксовать. Конечно,
можно много чего наговорить в ответ, что не все полностью исследовано, что
головной мозг – это сложная штука, что в будущем все станет ясно и т.д. Однако,
чем больше исследований и чем дальше они продвигаются, тем всё туманнее и
запутаннее ситуация. Вот поэтому, психические нарушения и считаются до сих пор
расстройствами, а не заболеваниями.
Никто не спорит с тем, что при психических нарушениях, даже при легких
психологических проблемах наступают изменения в функционировании головного
мозга. Лучше даже сказать по-другому: психические расстройства,
психологические трудности всегда сопровождаются изменениями в функционировании
мозга. Кстати, это важно запомнить. Любые психологические
проблемы всегда связаны с функциональными изменениями в работе мозга. Это же
очевидно, психика – продукт работы мозга. Они неразрывно связаны. Но связь
здесь не однозначная, не линейная, не причинно-следственная, как это принято
понимать в медицине, а скорее вероятностная. Другими словами, в
большинстве случаев при психических расстройствах нельзя напрямую увидеть
изменения в головном мозге, которые бы объясняли клинические проявления при
этих расстройствах. Эти изменения лишь предполагаются на основе
результатов разных научных исследований.
Тем не менее психические расстройства все равно остаются в ведении
медицины. Это означает, что к ним применяются медицинские методы. Между
тем, принципы помощи при психических проблемах значительно отличаются от
принципов традиционного медицинского подхода. Здесь
отсутствуют точные точки приложения лечебных методов. Да,
психофармакологические препараты действуют на обмен единичных нейромедиаторов и
функции рецепторов. Но утверждать, что в этом и заключается излечение от того
или иного расстройства было бы наивно. С помощью препаратов решаются только
отдельные проблемы, нередко симптоматические, часто эффективно, но никто не
скажет, что с их помощью мы полностью избавимся от расстройства. Оно может уйти
в процессе терапии, а может и не отреагировать на лечение. Бывают и
возвраты расстройства, причем на фоне поддерживающего лечения. Часто мы
начинаем лечить, даже не зная точных факторов и механизмов развития
расстройства у конкретного пациента.
И, конечно же, психические расстройства издавна были подвержены лечению
словом. Вдумайся, это вообще уникальная вещь. Слово психотерапевта обладает
способностью изменять мозг. Конечно, не только психотерапевта. Очень многие
слова, которые мы слышим от разных людей, или где-то читаем, изменяют наш мозг,
и далеко не всегда в лучшую сторону. Но только у психотерапевта, если он
действительно профессионал, слова действуют целенаправленно на нужные процессы
в душе и мозге.
Как биологически действуют психотерапевтические слова? Только в последние годы об этом стало немного известно. В процессе
психотерапии запускаются биологические ресурсы, происходят структурные сдвиги в
мозге, обновляются нервные связи, которые изменяют человека психологически, и расстройство
уходит. Но какие точно срабатывают механизмы в каждом конкретном
случае, я часто не знаю и никто достоверно этого не скажет. Но мы
начинаем работать, и слова психотерапевта сами находят то, что нужно исправить.
Психотерапевтическое слово имеет способность самостоятельно находить свою цель
в психике и мозге пациента.
Принципиально важное отличие психотерапевтического подхода к психическим
расстройствам от традиционного медицинского кроется в обращении с симптомами.
Медицинский подход воспринимает симптомы как вредные явления, которые требуется
убрать в процессе лечения. Симптомы при психических расстройства, особенно при
наиболее распространенных, таких как тревожные расстройства, депрессия,
личностные нарушения, почти всегда находятся в сфере переживаний
человека. Мы вообще испытываем ненужные мысли,
чувства, эмоции, ощущения? Если да, то уверены ли мы, что они действительно не
нужны, что они не призваны решать какие-то задачи как психические, так и
биологические? Задачи, о которых мы даже не подозреваем, о которых даже
подумать никогда не могли?
Каждое переживание имеет смысл, намерение и цель. То же самое и с
психическими симптомами. Если обращаться с ними как медицинскими симптомами,
стараясь немедленно убрать без понимания их смысла, мы не вылечим психические
проблемы, мы их только усугубим, потому что эти переживания составляют
психическую жизнь человека. Устранение переживаний, даже если они носят
болезненный характер, обедняет психику. Вместо устранения психические симптомы
необходимо трансформировать в более приемлемые состояния.
Итак, давай-ка подытожим. Психические расстройства имеют симптомы,
механизмы развития, которые связаны с нарушениями в головном мозге. И, конечно
же, они нуждаются в лечении. Всё это делает их с виду похожими на медицинские
болезни. Но непростые связи психических явлений с головным мозгом, особенное
обращение с психическим симптомами и переживаниями определяют
невозможность восприятия психических проблем в рамках традиционного
медицинского подхода. Здесь все неоднозначно, все иначе.